«Ребенок спросил у мамы, больно ли умирать» В Тыве судят трех подростков, обвиняемых в изнасиловании 10-летнего мальчика. Его мать утверждает, что местные власти «пытаются замять дело»
В Кызылском городском суде Тывы идет процесс по делу об изнасиловании 10-летнего мальчика группой старшеклассников в январе 2023 года. Подозреваемые — трое подростков из села О-Шынаа. Им предъявлено обвинение по статье о насильственных действиях сексуального характера по отношению к лицу, не достигшему четырнадцатилетнего возраста (пункт «б» части 4 статьи 132 УК РФ). Эта статья предусматривает до 20 лет лишения свободы.
Мать ребенка Айза рассказала блогеру Веронике Кузнецовой (ведет ютьюб-канал «Косаткина»), что с 10 по 21 января 2023 года ее сын пять раз подвергался насилию. В первый раз ребенка подкараулили старшеклассники, когда он возвращался домой с тренировки по борьбе, которая проходила в местной школе. Подростки, двум из которых на момент совершения преступления было 17 лет, а одному — 15, перед этим отмечали день рождения и были в состоянии алкогольного опьянения. Они затащили ребенка в уличный туалет, где изнасиловали его.
Старшеклассники запугали мальчика, и о произошедшем его родители узнали только 22 января. К тому моменту Айза заметила, что поведение ее сына изменилось: он отдалился, после занятий сразу уходил в свою комнату, много спал, не делал уроки и отказывался есть. Он начал прятать свое нижнее белье, а из комнаты выходил только завернутым в одеяло. Тетя мальчика рассказала члену Совета по правам человека при президенте РФ Еве Меркачевой, что у ребенка началось недержание мочи и кала.
Ребенок страдал так, что и представить невозможно. Он у мамы спросил, больно ли умирать. Мама не сразу поняла, в чем дело, у нее полно забот с маленькими детьми. А когда разобралась, схватила его и помчалась в следственный отдел.
Айза обратилась в правоохранительные органы, однако следователь попытался «слить» дело, пишет Меркачева. По словам матери ребенка, после того, как прибывшие на вызов полицейские составили протокол и отправили семью в больницу села Самагалтай, с ними связался следователь, который потребовал немедленно приехать в отделение.
В полиции десятилетнего мальчика допрашивали не менее девяти часов. При этом, как отметила Меркачева, психолога на допросе не было. Мальчик все время плакал. Потом следователь заявил, что ребенку необходимо пройти судебно-медицинскую экспертизу в Кызыле — причем не позднее 8:00 следующего дня.
«Уже в больнице у сына началось очередное калонедержание. Мы попросили врача дать нам что-нибудь, чтобы хоть как-то отчистить его. Врач дал нам полотенце. Затем врач сказал, чтобы сын лег на кушетку. Даже не надев халат и не включив свет, он надел перчатки и засунул палец в анальное отверстие сына. Ребенок начал кричать от боли, а врач сказал, что с ним все в порядке», — рассказала Айза.
Семья ребенка сообщила следователю, что не доверяет врачу и его выводам. Вернувшись в Самагалтай, они обратились в местную в больницу, но получили отказ. Медсестра сказала семье, что госпитализировать ребенка запретил следователь. Тем не менее, родителям удалось добиться повторной экспертизы, и в конце января 2023 года Следственный комитет Тывы возбудил уголовное дело. Подозреваемых задержали, в феврале суд отправил их под домашний арест.
Широкую огласку дело получило после того, как Айза обратилась за помощью к певице Борбаане Баржай. Мать ребенка рассказала, что подростки, насиловавшие ее сына, были из «уважаемых семей», поэтому ее просили «не выносить сор из избы». По словам матери, с ребенком работали психологи, его положили в больницу, но потом решили выписать, хотя ему стало только хуже. Борбаана Баржай объявила сбор средств на лечение ребенка в Москве. За несколько дней удалось собрать более двух миллионов рублей.
Вскоре после начала сбора денег телеканал «Тува 24» сообщил, что вопрос с лечением мальчика находится на контроле регионального Минздрава и правительства республики, а по поручению главы региона Владислава Ховалыги ребенок будет направлен в Москву. Депутат Госдумы Александр Хинштейн призвал передать дело мальчика под контроль центрального аппарата Следственного комитета, подчеркнув, что ребенку не оказали должной медицинской и психологической помощи.
Также он заявил, сославшись на текст Меркачевой, что руководству СК по региону, «похоже, есть чего бояться», поскольку «следствие два месяца делало все, чтобы выгородить подозреваемых». В конце марта 2023 года стало известно, что глава республики принял отставку уполномоченной по правам ребенка в регионе Сайзаны Товуу. Была ли отставка связана с делом об изнасиловании, неясно.
Айза рассказала, что родственники обвиняемых оказывали давление на ее семью и угрожали ей.
Брат одного из старшеклассников сказал, что если его брата посадят, он нас всех застрелит. В июле разбили окна в доме моих родителей, подожгли хозяйственные постройки: сарай, огород, туалет, душевую и так далее. Я написала заявление, по сей день ответа нет.
Весной 2023 года против самой Айзы возбудили уголовное дело по статье о заведомо ложном доносе (статья 306 УК РФ) из-за старого заявления, которое она написала на мужа после ссоры. Тогда супруги помирились, и разбирательства не было. По словам Айзы, следователи обманом уговорили ее мужа подписать заявление на нее, воспользовавшись тем, что он плохо говорит и читает по-русски. Позднее суд оштрафовал Айзу по этому делу на 20 тысяч рублей.
Мать мальчика также рассказала, что подала заявление о клевете из-за постов в соцсетях, которые, по ее мнению, размещают родственники подозреваемых.
Пишут, что я алкоголичка, что мы с сыном врем, что я плохая мать и не забочусь о своих детях. Я написала заявление. До сих пор ответа от сотрудников МВД я не получила.
По словам Айзы, в соцсетях также пишут, что мальчика якобы насиловал его отец. Мать ребенка рассказала, что одна из местных жительниц подала по этому поводу заявление в СК. «Она рассказала: якобы я ей признавалась, что мой муж насилует меня и сына в извращенной форме. Потом она призналась, что соврала, потому что ей пообещали денег», — сказала Айза. По заявлению женщины следователи допросили обоих родителей, в том числе с применением полиграфа, уточняет Меркачева.
Мать ребенка считает, что обвиняемые могут избежать наказания. «Родители насильников богатые, их родственники и знакомые имеют связи. Они в открытую говорят, что потратили миллионы на взятки, что все на их стороне. У них есть родственники и знакомые во всех структурах и органах, начиная от администрации села и заканчивая правительством республики», — пояснила Айза. Она добавила, что потеряла доверие к представителям местных властей, поскольку считает, что «все [они] в сговоре и пытаются замять это дело».
СК отчитался о завершении расследования дела в июне 2023 года. Вскоре оно поступило в Тес-Хемский районный суд, однако сторона защиты начала затягивать процесс. По словам Айзы, заседания суда неоднократно переносили, а в октябре обвиняемые подали ходатайство о рассмотрении дела коллегией из трех судей. В итоге дело передали в Кызылский городской суд, где его начали рассматривать заново.
Сторона защиты заявила множество свидетелей и двух экспертов. В середине мая 2024 года в рамках дела были допрошены семь свидетелей со стороны обвинения и 35 — со стороны защиты.
«Мы пережили очень тяжелую трагедию. Нам очень тяжело. Следователи оказывают на нас сильное давление. Уже почти год так живем. Мы хотим, чтобы этих педофилов наказали, мы хотим справедливого наказания. Моего десятилетнего ребенка не избили, а изнасиловали. Даже в голове такая ситуация не укладывается. Почему они до сих пор под домашним арестом? Они должны быть в СИЗО. Я как мать очень переживаю за сына, за его будущее. И сердце разрывается, когда начинаю думать о том, какую боль и унижение он испытал» — говорит Айза.
Ссылки на СМИ имеющие аккредитацию в РФ:
https://krsk.aif.ru/society/-ya-ustala-poyavilis-podrobnosti...
https://krsk.aif.ru/society/-ya-ustala-poyavilis-podrobnosti...
https://www.mk.ru/incident/2023/03/29/starsheklassnikov-nasi...
Привет. Хочу поделиться своей кул стори. Нытье, конечно, но зато авторское и без ссылок на телеграм)
Мне 26 лет и детство у меня было не самое радужное. Отец умер, когда мне было около 4 лет. Я его не очень хорошо помню, одно из немногих воспоминаний – это как он избил мою мать до синяков (так, что ей пришлось звонить на работу и отпрашиваться, потому что синяки были на лице и их было не скрыть) и побил меня.
Сразу оговорюсь, чтобы было представление, моя мать – тощая женщина, 50 кг для нее – значит быть ужасно жирной. 1 размер груди – самый максимум, размер одежды – 40-42.
Мой отец был весьма… полным человеком. Около 120-150 кг, судя по фотографиям.
Я пошла фенотипом в отца и его родню. Лицо очень похоже, телосложение эндоморфное, крепкое. Однако на детских фотографиях я выглядела худым ребенком, но с широкими плечами и бедрами. Очень малый рост (на голову меньше сверстников) не улучшал положения, и, пока остальные девочки выглядели как эльфиечки, я была, скорее, дворфом.
За это моя мать гнобила меня всю жизнь, начиная лет с 7. Меня заставляли заниматься спортивной гимнастикой по 4 раза в неделю 2 часа в течение 7 лет. Я множество раз хотела бросить это, плакала, умоляла, пыталась скандалить, сбегать, но не могла однозначно пойти против воли матери.
Как будто этого было мало, меня сажали на разнообразные диеты (напоминаю, ребенка 7-14 лет без каких-либо проблем с весом). С высоты прожитых лет, понимаю, что «диеты» было сложно таковыми назвать и они больше напоминали экзекуции.
Например, после 6 есть нельзя. До тренировки есть нельзя, после тренировки есть нельзя. Это база, которая комбинировалась с другими диетами, которые менялись каждый месяц. Менялись они потому, что я все равно набирала вес, несмотря на все материнские усилия (в 7 лет это возмутительно, конечно).
Каждый раз при объявлении новой диеты мать использовала слово «мы», которое меня страшно злило: теперь МЫ будем кушать только яблочки и кефирчик, теперь МЫ будем кушать только до 12 утра, теперь МЫ будем кушать все без мяса, только овощи и фрукты и т.д. Слово «мы», на мой взгляд, было излишним, ведь мать себе мало в чем отказывала и ела запрещённые продукты на моих глазах. По ее мнению, это было для меня дополнительно мотивацией, типа похудеешь и тоже будешь это есть.
«Диеты» удивляли своей извращенностью, и я чувствовала себя жертвой маньяка, на котором пробуют различные методы издевательств. Я жила практически в постоянном голоде.
Особыми видами издевательств, на мой взгляд, были походы в гости. Когда стол ломится от еды, все вокруг веселятся и едят, а у меня в тарелке яблоко, которое мать купила по дороге. Помню свои ощущения, как будто я лишний человек, на этом празднике худой жизни, и как мне приходилось выходить в туалет, чтобы поплакать.
Из-за тяжелого спорта, у меня постоянно ухудшалось зрение. В мои 14 лет когда мы пришли на очередной поход к офтальмологу, врач поставила вердикт: правый глаз -6, левый глаз -8. Настоятельно рекомендовала бросить тяжелый спорт.
Дальнейшую сцену я запомнила навсегда.
Мать спрашивала, есть ли возможность оставить тренировки, может таблетки прописать или еще что, ведь, цитирую, «без тренировок она разожрется». Врач посмотрела на нее исподлобья и сказала, что если она хочет, чтобы ее ребенок ослеп, то тренировки можно и оставить, конечно.
Я тогда ликовала, ведь меня теперь будет множество свободного времени. О, как же я ошибалась. Мать придумала новый способ удержать меня «чтобы я не разожралась». Теперь, чтобы получить еду (обед или ужин), мне необходимо было сделать n-ное количество приседаний, прыжков на скакалке и упражнений на пресс. Все это веселье продлилось, слава богу, недолго, ровно до момента, когда мне назначили операцию на глаз, и 6-недельный период реабилитации после. Упражнения были забыты.
Все это должно было помочь мне стать невероятно стройной и похожей на мать (спойлер: не получилось). Вместо этого я заработала РПП (расстройство пищевого поведения), из-за которого произошло все ровно наоборот.
Я ненавидела всю свою жизнь, потому что чувствовала, что ничего из того, что происходит, я не контролирую. Я обязана была отлично учиться (потому что «у твоей мамы почти золотая медаль в школе» и «почти красный диплом». Почти, потому что ни медали, ни диплома вообще у моей матери не было). Мне нравилось учиться, и для меня быть отличницей не составляло никакой проблемы.
Никакой похвалы за свою отличную учебу не получила. Ведь если 5 – так и должно быть, это норма. Если 4 – почему не 5? Если 3 – я лишалась компьютера/плеера/телевизора на неделю, и со мной всю неделю обращались сквозь зубы. Если я что-то просила (сладость, новую тетрадь или предмет одежды), то мне недовольно цедили «не заслужила».
Так я усвоила урок, что я обязана делать все идеально, а если случается ошибка, то ко мне будут относиться как к дерьму. Я должна везде побеждать, быть первой, быть лучшей. Все должно быть идеально, по заранее сформированному плану, без единой помарки. Когда моим одноклассникам дарили новые ПК и телефоны, ведь «они закончили год без троек», я тихо охуевала в стороне – для меня это было в новинку, ведь меня даже по голове не гладили за куда большее.
Итак, я должна была идеально учиться, 4 раза в неделю идти на тренировку, 2 раза в неделю – на доп. занятия по английскому. Вечером я делала уроки. Весь мой будний день был расписан по часам, субботу и воскресенье резервировала мать для походов в магазин, генеральной уборки (которая случалась каждую неделю), ну и для уроков.
Пока я не бросила гимнастику в 14 лет, у меня не было друзей. Совсем. После школы, когда девочки собирались вместе дома или погулять, я шла на доп. занятия. Все группки друзей сформировались без меня, ведь у меня просто не было времени.
Мою мать, впрочем, отсутствие друзей совершенно не волновало. Однажды я пожаловалась ей, что у меня нет друзей и мне одиноко. Тогда она сказала: «Ну и что? У меня тоже нет. И вообще, у тебя есть я, ты всегда можешь со мной время провести».
Я росла замкнутой и в постоянном стрессе. В школе я сидела постоянно была одна, дома меня ждал ежедневный прессинг.
Моя мать – человек, который легко выходит из себя. Она не умеет контролировать свои эмоции, очень зависима, как мне казалось, от своего месячного цикла, судя по периодичности ее истерик.
Наверное, из текста выше понятно, что я была довольно беспроблемным ребенком. Училась хорошо, с дурными компаниями не шаталась, делала все, чего моей матери хотелось, и не могла пойти ей поперек, потому что обладала весьма слабой волей и просто не могла поступить по-своему. Но этого было недостаточно.
Случайная плохая оценка, неправильно брошенное слово, вовремя не освобожденный компьютер, опоздание на тренировку – жестоко наказывались. Любая попытка сопротивления – жестоко пресекалась. Под словом «жестоко» я подразумеваю унижения (особенно любимыми были слова «свинья» и «сука»), истерики (крики и передразнивания), избиения (ремни, веники, кулаки – все шло под руку. Однажды она так сильно ударила меня по руке, что мизинец на правой руке разбух и посинел. В травмпункт я не обращалась, но палец до сих пор болит, если его сгибать).
Все мои косяки усердно обсуждались за стеной кухни с ее подругами, нарочито громко, чтобы я слышала, какая я хреновая дочь. Особенно «сочувствующим» подругам выдавался мой номер телефона, и после очередного акта перемывания моих косточек они мне звонили и спрашивали, почему я такая хуевая, почему я так себя веду. Объясняли, что я должна слушаться мать, ведь она столько для меня делала. Посылать их нахуй я научилась только после 21 года.
Особенными видом наказания считалось выгнать меня из дома (первый раз это случилось прямо в 7 лет). Меня грубо выпихивали за входную дверь в подъезд, прям в чем я была (как правило в шортах, майке и на босу ногу). Если на улице зима – мне в след кидалась куртка и сапоги. Это было особенно унизительно для меня, потому что мне приходилось либо плакать в подъезде под дверью, чем привлекать внимание соседей, либо идти на улицу. С каждым разом время, которое мне приходилось стоять под дверью, увеличивалось, поэтому я стала уходить на улицу и гулять, пока не замерзала окончательно. Как правило, спустя час-два меня точно пускали. Однажды мне пришлось ночью идти к подруге и ночевать у нее в подъезде, потому что домой меня так и не пустили, а у подруги все спали и никто не открыл мне дверь.
В моей жизни мне не принадлежало абсолютно ничего. Все мои вещи могли в любой момент под предлогом наказания отняться, ведь «твоего тут ничего нет». Я не могла себе отстричь ужасно длинные волосы (которые были неухоженными, без формы, без челки, секлись, начиная от лопаток), потому что «вот передам тебя мужу, пусть он решает, какая прическа у тебя будет, а пока я решаю». В 16 лет, когда все девушки в моем классе ходили к косметологу на брови и чистку лица, мне нельзя было выщипать брови дома, потому что «может ты себе еще и пизду выщипаешь? Только шлюхи в твоем возрасте брови трогают». Одежду мне нельзя было выбирать самостоятельно, ведь все, что я выбирала, было неправильно, некрасиво, немодно, мне не шло и вообще «это для худых и высоких девушек». Я, кстати, была 42-44 размера, что считалось ею неприлично толстой. Поэтому мне выбиралась исключительно мешковатая одежда на размер больше, максимально свободная.
Если я выбирала что-то, что было приталенным или подчеркивающим грудь/бедра – «это НАМ не идет, МЫ такое не носим, для НАС не подходит». Когда мы выбирали мне бюстгалтер, она заявила такое в очередной раз, я не смогла сдержать смех. Помню, я тогда подумала, неужели сиськи у НАС тоже общие?
За одежду я слушала упреки каждый раз, когда она мне покупалась. «Опять тебе покупать одежду, каждый год одно и тоже, покупать штаны и блузки, обувь ты опять убила. А ВОТ Я ношу одни штаны уже 4 год, почему ты так не можешь? . (Действительно, почему ребенку нужно каждый год покупать новую одежду? Загадка).
Когда у меня начала расти грудь, и новый бюстгалтер приходилось покупать каждые полгода, она вообще впала в перманентную истерику, ведь это в очередной раз напомнило ей, как я от нее отличаюсь. Сиськи перестали расти только в 20 лет, дойдя по итогу до 6 размера, что приводило ее в ужас, ведь «мужчины любят маленькую грудь, умещающуюся в ладошку, а не вымя, как у коровы» (это прямая цитата).
Любая моя попытка приукрасить прическу (крабики, заколки, обручи), накраситься, начать применять уходовые средства - высмеивалась. Стрелки кривые - смой, прическа с петухами - расплети, умывалка хреновая - выброси.
Тут моя мать была удивительно непоследовательна даже для самой себя, ведь после критики всего, что я делала для своей внешности, от меня требовалось «следить за собой, ведь ты же девочка, тебя так никто замуж не возьмет», но как правильно это делать, объяснить она не могла, потому что и сама ничего не знала. А когда я пыталась самостоятельно, начиналась критика и круг замыкался.
Исходя из всего вышеперечисленного, у меня сформировалось куча комплексов касательно своей внешности. Я была толстой, прыщавой, некрасивой, очкастой, непропорциональной, с уебищной прической, со стремной одеждой.
В один момент мне стало абсолютно все равно на себя. Каждый день мне внушают, что я толстая, независимо от того, какая на дворе диета. Давят, чтобы я что-то делала для себя, но критикуют за попытки. Агитируют на выбор одежды, но при этом покупают ровно то, чего я не хочу. Какой смысл стараться, если ничего не меняется? Я выучила эту беспомощность и перенесла во взрослую жизнь – не следила за собой вплоть до 24 лет вообще. Даже не красилась.
Довольно рано я поняла, что я не испытываю любви к своей матери. Это было в 13 лет, тот момент отпечатался в моей голове невероятно четко. Просто в один не особо прекрасный день, во время которого меня заставили встать на колени и извиняться (я уже и не помню за что) я осознала, что не чувствую вины, прощения которой вымаливаю. И вообще, ничего не чувствую. Только опустошенность внутри.
С того момента мне стали противны взаимодействия со своей матерью. Я ненавидела разговоры с ней, нахождение в одной комнате с ней, ей попытки до меня дотронуться. Я ненавидела сам факт ей существования в моей жизни. С того момента я начала называть ее «мать». Она удивлялась этому и спрашивала, почему я не называю ее «маааааамочкой». Меня так и подмывало процедить «не заслужила», но я держала себя в руках, потому что знала, чем это закончиться. Я старалась с ней не контактировать и дала себе обещание, что уеду и оборву с ней контакты, когда станет возможно. Я просто терпела ее, насколько вообще это слово уместно от несовершеннолетнего ребенка к своему родителю.
В 22 года я поднакопила денег и стала собираться съезжать от нее. Она пыталась ставить мне ультиматумы, что мы обязательно будем встречаться каждое воскресенье, что я буду звонить ей каждый день. Я уклончиво отвечала, что посмотрим, ага. Однако знала, что этого ни хрена не будет.
В процессе сбора вещей, когда все максимально сортировалось и упаковывалось, она внезапно вышла из себя, из-за того, что в комнате, где я готовилась к переезду, разбросаны вещи (удивительно). Начался скандал, в процессе которого она подняла утюг и замахнулась им мне в голову.
Для меня это стало своеобразным триггером. Я в тот же момент толкнула ее. Если бы я составляла словарь с картинками, то под словом «охуела» было бы ее лицо в тот момент. Еще бы. Впервые в жизни я поняла, что я сильнее ее. Физически. Эмоции настолько переполнили меня, что я начала бесконтрольно смеяться. А вот она испугалась. Убежала в туалет, начала кому-то звонить и говорить, что я ее избиваю. Меня разбирал хохот, было смешно от того, какой цирк она закатила, а ведь я ее даже не ударила. Пока она сидела в туалете, я собрала остатки вещей и уехала.
Спустя неделю она начала мне звонить. Когда я подняла трубку, я услышала: «Ну маме можно хоть раз позвонить?». Трубку я бросила. Заблокировала ее везде. После мне начали звонить ее подруги и родственники. Подруги были посланы, родственники – заблокированы.
Я оборвала контакты с ней, с тех пор ни общаюсь ни с ней, ни с родней. Уехала в другую страну.
Я продолжаю восстанавливаться после всего, что она со мной сделала. Сделала коррекцию зрения, чтобы не ходить в очках. Прошла полугодичный курс лечения у дерматолога, чтобы избавиться от прыщей. Лечусь у эндокринолога и психолога, чтобы избавиться от лишнего веса и РПП. Но об это как-нибудь в другой раз.
Я никогда не рассказывала всего этого кому-то целиком. Я испытываю смесь отвращения, ненависти и безразличия, когда думаю о ней. Сложно видеть лица людей, которые смотрят на тебя с жалостью напополам с ужасом. Сложно осознавать, глядя на родителей друзей, что жизнь могла быть совсем иной. Сложно объяснять близким, зачем я хожу к психологу, ведь со стороны все хорошо. И все отлично, кроме компульсивных перееданий и ПТСР-симптомов. Мелочи, конечно.
Я понимаю ее мотивацию. Я была нежеланным ребенком. Я похожа на отца, который бил ее. У нее были сложные отношения со своей матерью, которые она вряд ли могла проработать с психологом. Однако мотивация не равно оправдание. Все, что она делала – это было ее выбором, который она совершала на протяжении 22 лет. Я не могу простить ей всего, что она сделала, да и не обязана.
Спасибо, что прочитали.
Я не ем лук. Вообще. Никак. Никакой.
Все дело в том, что в детстве моя мать предпочитала покупать водку вместо нормальных продуктов и поэтому из еды дома в основном был только лук, ну может иногда морковь/капуста и редко редко картошка. Не сдохнуть с голода помогал детский сад, там кормили))
Ну и кормила меня мать своими топовым блюдом - жареный лук. Просто жареный лук без ничего и стакан воды. Если я отказывалась это есть, то доставался ремень и жопа моя горела адским пламенем, а лук все равно съедался. После 7 лет меня от матери забрали, а вот психологическая травма (на самом деле целая куча психологических травм, но говорим сейчас конкретно про лук) осталась. Я просто ненавижу все, что связано с луком, я даже слово это ненавижу. И если я ем что-то, где есть хотя бы 1мм этого адского создания, то я просто в эту же секунду начинаю блевать.
К чему я все это рассказываю, спросите вы меня?
Так вот. У меня есть родственники, которые считают, что я просто избалованная (с чего бы?) привереда, которая не хочет есть лук. Хотя все прекрасно знали, как я жила и чем питалась и что для меня эта тема больная. Но ведь надо навязывать свое мнение и доказывать, что я не права.
Неделю назад был очередной сбор родственничков, у жены дяди было др. Я уже давно не задерживаюсь на таких мероприятиях, потому что это всегда выслушивание говна в свой адрес. Мы с мужем заезжаем, поздравляем, сидим пол часа и уезжаем под предлогом каких-то дел. В этот раз тоже так решили сделать. Жена моего дяди пригласила за стол перекусить. Принесла тарелку с драниками, попутно опережая мой вопрос и крича о том, никакого лука там нет и я не отравлюсь. Я откусываю драник и в ту же секунду начинаю люто блевать. ПОТОМУ ЧТО ТАМ БЫЛ ЛУК!!! Зрелище было просто охренительное, гости, только что накрытый стол, который я украсила еще и содержимым моего желудка. Красивое получилось поздравление, так сказать, необычное.
Знаете какой был итог? Нас с мужем выпроводили - я испортила праздник. На вопрос, какого хера она соврала про лук, она сказала, что я бы даже не почувствовала его. А ВОТ ПОЧУВСТВОВАЛА! ПОЧУВСТВОВАЛА БЛЯТЬ!
Ну теперь, наверное, меня уж точно не будут пытаться кормить луком, да и на праздники семейные звать. Жалею лишь об одном, что это не случилось намного раньше.
Всем адекватных родственников и поменьше психологических травм)
